Как принцесса Хайя совершает революцию в арабском мире?

Принцесса Хайя — дочь короля Иордании и жена правителя Дубая — водит машину, блистает в коротких платьях в Аскоте и прочими сиятельными способами совершает революцию в арабском мире.

ПРИНЦЕССА ХАЙЯ НА СКАЧКАХ В АСКОТЕ, 2012

Принцесса Хайя бинт аль-Хусейн всю жизнь мечтала водить грузовик — как покрытые татуировками герои ее любимого реалити-шоу Ice Road Truckers. Переговариваться с попутчиками по рации, слушать в кабине Guns N’ Roses и Pink. Права у нее имеются — со времен, когда дочь короля исполняла обязанности почетного президента Иорданского союза работников наземного транспорта и механиков. К слову, прав категории СE нет больше ни у одной иорданки.

ПРИНЦЕССА ХАЙЯ НА POLO CHALLENGE DAY, ДУБАЙ, 2007

Но принцессы не крутят баранку. А ведь это готовый сценарий «Римских каникул» нового миллениума. Наследница престола автостопом сбегает из дворца, знакомится с красавцем-дальнобойщиком, который мчит ее на своем Iveco по автостраде Рим–Неаполь, а потом укладывает спать в кабине. Проснувшись, принцесса выкуривает первую в жизни сигарету, покупает безразмерную футболку, нанимается в контору нового друга и, вдавив газ, уносится навстречу резким поворотам, косогорам и рукам, пропахшим дождем и бензином. Твиттер захлебнулся бы в хештегах #weshouldallbetruckers. В наши дни все борются — хотя бы в соцсетях — за права разнообразных частей женского тела, начиная с сосков и заканчивая вагинами. С революционными знаменами маршируют даже те, кто никогда в жизни не держал ничего тяжелее сумочки Chanel 2.55: голливудские звезды, наследницы миллионов, топ-модели и, само собой, высочества, сиятельства и благородия.

В отличие от записных западных активисток, сорокатрехлетняя дочь покойного короля Иордании Хусейна и единокровная сестра нынешнего короля Абдаллы давно начала собственную женскую революцию на Востоке. Причем натурально несла знамя — на открытии Олимпиады в Сиднее: Хайя страстная наездница и участвовала в Играх в составе сборной. Она — первая спортсменка из арабской страны, которая прошла квалификацию чемпионата мира по конкуру. На Панарабских играх в 1992-м Хайя завоевала бронзу — ни до, ни после ни одна женщина не получала медалей в верховой езде за всю полувековую историю Олимпиады арабского мира. В двухтысячные ее высочество была президентом Международной федерации конного спорта — до того организацию возглавляли лишь представители королевских домов Европы.

ПРИНЦЕССА ХАЙЯ НА СКАЧКАХ ASCOT, 2014

Водить машину принцесса выучилась как раз для того, чтобы перевозить своих лошадей. А еще чтобы проще было добираться туда, где ее ждут с гуманитарными миссиями: на Гаити после урагана «Мэтью», в сектор Газа, в Либерию и Эфиопию. Принцесса — посланница мира ООН и председатель дубайского Международного гуманитарного городка, одного из крупнейших в мире центров по оказанию помощи в чрезвычайных ситуациях. Сейчас она рассказывает мне о своих проектах в гостиной дворца в Дубае, и одно с другим никак не вяжется. По местным меркам комната скромная: серебряные зеркала, зеленые шелковые ковры, бронзовая голова лошади, водруженная на глыбу хрусталя, и гиперреалистичный портрет мужа, шейха Мохаммеда ибн Рашида Аль Мактума — премьер-министра и вице-президента Объединенных Арабских Эмиратов, а также правителя Дубая. Сама принцесса выглядит, как Кейт Миддлтон на ферме в Норфолке. Распущенные волосы, рубашка Gap, кардиган Chanel, брюки чинос Joseph, балетки Lanvin.

Принцесса брала медали для страны, а подданные роптали: «Она вообще в курсе, что есть что-то еще кроме ее лошади?» 

Во дворце тихо, лишь из-за стены время от времени доносится звук легких шагов. Это прислуга, но в какой-то момент, услыхав шаги снова, принцесса решает, что идет муж: «Он тоже носит обувь на мягкой подошве».

Муж не появляется, но картина показательная. Эта активистка, икона стиля, любимица западной прессы, выпускница престижных английских школ Бадминтон и Брайанстон, а еще Оксфорда (Хайя — магистр политологии, философии и экономики) — примерная младшая жена шестидесятисемилетнего шейха. Известно, что у него то ли двенадцать, то ли четыре миллиарда долларов и по меньшей мере шесть жен. Статус первой леди Дубая есть только у старшей из них, двоюродной сестры шейха. У Аль Мактума, если верить западному интернету, двадцать три ребенка. Двенадцать детей — от старшей жены, в том числе покойный наследный принц Дубая Рашид и нынешний наследный принц Хамдан. Еще двое — от Хайи: девятилетняя Джалила и пятилетний Саид. Иорданская красавица и дубайский владыка вместе уже тринадцать лет.

С МУЖЕМ, ШЕЙХОМ МОХАММЕДОМ, 2003

В принцессе много, на первый взгляд, противоречивого. Она вышла замуж за представителя консервативной семьи, которая тщательно избегает огласки своей частной жизни, а сама при этом абсолютно открыта. С улыбкой сейчас рассказывает мне, к примеру, как школьницей зачитывалась любовными романами Джилли Купер: «Они были весьма непристойными. О да! Я ведь могу в этом сознаться? Кажется, я читала всё, что попадало мне в руки». И добавляет: «Будь у меня выбор, я стала бы журналисткой. Писала бы честно».

Еще утверждает, что далека от политики, и тут же сообщает, что имеет совершенно определенную точку зрения на проблему Палестины (ее покойная мать, королева Иордании Алия, была палестинкой родом из Египта). Заботит Хайю и ситуация с беженцами в Европе, и события в Сирии. «Наш повар Ахмед — сириец, — рассказывает она. — Недавно убили его брата. За два года погибли трое или четверо его родственников. Это ужасно. То, что люди теряют родных, становится почти обыденностью». Я спрашиваю, отчего же не помогает хваленая теневая дипломатия? Ее виртуозами многие годы были арабские лидеры и даже их жены. «Она никуда не исчезла, — отвечает Хайя. — Но Сирия, если честно, — особый случай». Последний раз одна из считаных женщин, принимающих решения в арабском мире, виделась с Асмой, женой Башара Асада, в 2007-м — «во время моего визита в Дамаск по линии Всемирной продовольственной программы».

ВО ВРЕМЯ ГУМАНИТАРНОЙ ПОЕЗДКИ В КЕНИЮ, 2010

Принцесса занялась гуманитарными проектами в память о матери. «Ее заботило искоренение бедности, самые разные аспекты помощи людям, — рассказывает Хайя. — Я занялась вопросами здравоохранения, потому что во время своей последней поездки мама направлялась в больницу». Двадцативосьмилетняя королева Алия в 1977-м погибла при крушении вертолета. Дочери было два, сыну Али — год и месяц. Помнит ли принцесса мать? «Мне кажется, да. Но я из тех, кто прячет болезненные воспоминания подальше на чердак памяти. Последние сорок лет я говорю себе, что когда-нибудь с этим разберусь».

С МАТЕРЬЮ, КОРОЛЕВОЙ АЛИЕЙ, 1975

Потом смеется: «Британское образование учит не выдавать своих чувств. Ты постоянно хоронишь их в себе. Но когда у меня родилась дочь и я впервые взяла ее на руки, то подумала: «Боже мой, моя мать так же меня любила!» Раньше мне это в голову не приходило. А тут я была потрясена: был кто-то, кто испытывал точно такие же чувства ко мне».

Активистка, икона стиля, выпускница Оксфорда — примерная младшая жена шестидесятисемилетнего шейха. 

Сама Хайя росла чудной крошкой. «Мы сводили нянь с ума, — смеется она. — Нас воспитывали в строгости, но мы все равно проказничали». Одной из самых отчаянных проделок стал угон отцовской машины. «Она всегда стояла у дома. В первый раз мы с братом ее позаимствовали, когда мне было шесть, а ему пять. Я не дотягивалась до педалей, так что велела ему на них нажимать руками, а сама рулила». Разумеется, машину дети разбили, но их это не остановило. «Меня часто наказывали», — вспоминает Хайя.

БРАТ ХАЙИ, ПРИНЦ ИОРДАНИИ АЛИ, 2016

Король Хусейн правил Иорданией в непростые времена, но каждый день завтракал с детьми и, по словам Хайи, вникал во все детали их жизни. «Если нам не нужно было идти в школу, мы ехали вместе с ним в офис. Выходные он всегда проводил с нами. Возил по стране, показывал места, где вырос, рассказывал, что с ним происходило. Никаких нянь — только мы и отец. Если я видела у дороги ослика, я забирала его домой. Бродячие собаки, бездомные кошки... У нас в саду их жило множество».

С ОТЦОМ, КОРОЛЕМ ИОРДАНИИ ХУСЕЙНОМ, 1976

Любовь дочери к животным натолкнула отца на мысль отправить юную дикарку-натуралистку обучаться верховой езде. Первого жеребенка король купил, когда Хайе было шесть. «Мать жеребенка умерла, и его надо было выкармливать, — вспоминает принцесса. — Это был очень верный шаг со стороны папы: я очень хотела о ком-нибудь заботиться. Конюшня стала для меня целым миром». По настоянию отца она сама чистила стойла и сбрую, ухаживала за лошадьми. «Я начала с выездки, но она меня не увлекла, и я переключилась на конкур. Я любила смотреть по телевизору соревнования вроде Horse of the Year и, едва программа заканчивалась, бежала тренироваться. Пыталась повторить прыжки. Временами это было небезопасно, но очень увлекательно».

ПРИНЦЕССА ХАЙЯ НА УРОКЕ ВЕРХОВОЙ ЕЗДЫ В ИОРДАНИИ, 1982

В одиннадцать Хайю отдали в школу для девочек Бадминтон в Бристоле, и это стало для нее потрясением. «Я не хотела туда ехать, — вспоминает принцесса. — Школа оказалась прекрасной, но я ужасно тосковала по дому. Мне говорили: «Поплачешь десять дней, а потом тебе понравится». Я плакала пять лет». Король рассудил, что в закрытой английской школе его дети будут расти как обычные (насколько это возможно в их случае) люди. «Меня дразнили в классе, как и остальных: я была ниже всех ростом, — рассказывает Хайя. — Это, определенно, закалило характер. Но когда я стала делать успехи в хоккее, все наладилось». Принцесса не скрывает, что на поле не всегда вела себя благородно: «Со всей силы врезать по ноге хоккеистке из команды соперника было одним из моих тактических приемов». Когда дочери по итогам выпускных экзаменов предложили учиться в Оксфорде, «отец был ужасно горд».

НА ЭПСОМСКОМ ДЕРБИ В СУРРЕЕ, 2017

В Англии Хайя могла в свое удовольствие заниматься верховой ездой — в Иордании с этим были трудности. «Тогда заниматься спортом считалось недостойным, — объясняет принцесса. — Это же касалось занятий актерским ремеслом и искусством». Когда дочь короля начала брать медали, соотечественники возмущались. «Только и было слышно: «Она вообще в курсе, что происходит в мире, пока она занимается своей лошадью?» Отец меня защищал. Ему пришлось бороться за то, чтобы позволить мне участвовать в международных соревнованиях, а не ограничиваться исполнением обязанностей члена королевской семьи».

С ЕЛИЗАВЕТОЙ II НА КОННОМ ШОУ В ВИНДЗОРЕ, 2009

В Дубае у нее тоже есть лошадь. Каждый год они с шейхом Мохаммедом бывают в Великобритании (останавливаются в собственном доме в Ньюмаркете в графстве Саффолк). Выходя из дворца без мужа и его свиты, принцесса сама садится за руль, сама забирает детей из школы, сама готовит им болоньезе или лазанью. Утверждает, что комфортнее всего чувствует себя в джинсах. Много читает, говорит на пяти языках. Мечтает научиться играть на фортепиано. Еще она хотела бы участвовать в соревнованиях по пятиборью (верховая езда, стрельба, плавание, бег, фехтование). «Пятиборье было придумано для подготовки кавалерийских офицеров к действиям в расположении противника, — объясняет принцесса. — Напоминает мою жизнь: я всегда себя чувствовала кем-то вроде лазутчика в тылу врага». Узнав, что она снайперски точно стреляет, совсем не удивляешься. «Из пятиборья у меня пока не идет только фехтование, — говорит Хайя. — Никогда не шло. Но мне всю жизнь говорили: «Займись уже настоящим спортом, не тем, где все за тебя делает лошадь».

ПРИНЦЕССА ХАЙЯ НА СКАЧКАХ ASCOT, 2012

Шарлотта Эдвардс

Источник: Tatler Russia